Гонка за Нобелем. История о космологии, амбициях и высшей научной награде

Книга: Гонка за Нобелем. История о космологии, амбициях и высшей научной награде
Назад: Божественное провидение
Дальше: Кто забыл снять крышку с объектива?

Глава 11. Ликование!

Самая волнующая фраза, какую можно услышать в науке, — фраза, возвещающая о новых открытиях, — вовсе не «Эврика!», а «Это забавно…»
Айзек Азимов
Побывав в шаге от Нобелевской премии в Брауне, я, как никогда, был полон энергии и решимости завоевать ее. В моих ушах не переставали звучать похвалы, которыми осыпали меня мои бывшие преподаватели и однокурсники. Но я хотел заслужить высшую научную награду.
К 2011 году BICEP2 сделал большие успехи. Мы много узнали благодаря его предшественнику BICEP и теперь вступили в завершающую фазу анализа данных. Я по-прежнему руководил экспериментом BICEP, но не BICEP2, который после смерти Эндрю полностью перешел под руководство Джейми Бока и Джона Ковача. В их глазах я был и соавтором, и конкурентом. Как бы то ни было, я старался принимать в эксперименте BICEP2 активное участие. Мой аспирант Джон Кауфман использовал его как основу для своей диссертации и ежегодно ездил на Южный полюс, помогая команде Калтеха с установкой, тестированием и анализом данных BICEP2. Но мы знали, что не сразу телескоп начнет давать высококачественные данные.
Получение финансирования, создание команды, поездки на Южный полюс — все было непросто. Но это, по крайней мере, находилось под нашим контролем. Однако Вселенная не желала подчиняться нашему расписанию. Вдобавок у нас были серьезные конкуренты — около полудюжины других наземных и аэростатных телескопов и, разумеется, космическая обсерватория Planck, которая уже задала максимально жесткие ограничения для гравитационно-волнового фона, используя температурные флуктуации микроволнового фона. Те же самые инфляционные гравитационные волны, которые могли производить B-моды, должны были также вызывать возмущения пространства-времени, достаточные для того, чтобы слегка исказить температурный рельеф реликтового фона, но существовал порог, ниже которого нельзя было заглянуть с помощью одной только температуры реликтового излучения. Ниже этого уровня, который был в семь раз ниже предела, установленного нами с помощью BICEP, находилась terra incognita — неизведанный поляризованный ландшафт, который мог содержать только инфляционные B-моды. Обсерватория Planck также могла исследовать эту территорию, и, возможно, даже лучше нас, как это следовало из отчета, выпущенного Европейским космическим агентством почти сразу после запуска обсерватории в мае 2009 года. Чтобы заявить о себе, BICEP2 необходимо было улучшить результаты и BICEP, и Planck. И улучшения требовались серьезные.
В конце концов все произошло очень быстро, по крайней мере по космологическим меркам.
Зарегистрированный сигнал был настолько сильным, что это казалось неправдоподобным. В 2013 году, всего три года спустя после того как BICEP2 увидел первый свет и начал свою патрульную службу по сканированию «Южной дыры» (так мы назвали исследуемый нами участок небесного свода), и для BICEP2 наступил тот самый момент — «Это забавно…». Принятый телескопом сигнал В-мод был огромным. Его невозможно было пропустить. Как впоследствии выразился один из руководителей BICEP2 Клем Прайк, это было все равно что искать в стоге сена иголку, а найти лом. Вы думаете, наверное, что это принесло нам счастье. Как раз наоборот, мы занервничали.
Назад: Божественное провидение
Дальше: Кто забыл снять крышку с объектива?
Показать оглавление

Комментариев: 0

Оставить комментарий