<Дополнения к статье «“Каменный гость” Пушкина» (1958–1959 гг.) >
1
Головокружительная краткость, о которой я говорила в начале этой статьи, очень характерна для Пушкина. В 1829 году («Роман в письмах») он писал: «Я и в Вальтер Скотте нахожу лишние страницы». Это стремление к краткости очень сильно сказалось и в «Маленьких трагедиях», в частности в «Каменном госте». Эта маленькая трагедия подразумевает очень большую предысторию, которая благодаря чудесному умению автора умещается в нескольких строках, там и сям вкрапленных в текст. Этот прием в русской литературе великолепно и неповторимо развил Достоевский в своих романах-трагедиях: в сущности, читателю-зрителю предлагается присутствовать только при развязке. Таковы «Бесы», «Идиот» и даже «Братья Карамазовы». Все уже случилось где-то там, за границами данного произведения: любовь, ненависть, предательство, дружба. Таков же и «Каменный гость» Пушкина: буйная столичная жизнь молодого гранда, его трагический роман с мельничихой, ссылка и продолжение любовных похождений в стране, где «небо… точный дым», вся биография Доны Анны, ее великолепное испанское вдовство, своей суровостью изумляющее даже монаха, и т. д.
И не случайно, конечно, появляются «лавры и лимоны» «Дядюшкиного сна» при описании пародийной Испании в самом начале творческого пути Достоевского, а в своей предсмертной (1880 г.) речи о Пушкине Достоевский называет «Каменного гостя» как образец и доказательство всемирности Пушкина и как одно из величайших произведений.
2
В какой-то мере все первые персонажи маленьких трагедий Пушкина чем-то похожи друг на друга. Гуан, Моцарт и Альбер – это один и тот же человек в разных костюмах и в разных положениях. Они веселы, добры, беспечны, благородны… но Моцарт, кроме того, одарен несравненным талантом.
3
На примере того, как Пушкин изображает Дону Анну, можно еще раз изумиться, с каким искусством он отделяет свое к ней отношение (авторский голос) от отношения к ней Дон Гуана, что, казалось бы, в этом жанре почти невозможно. Для Дон Гуана – Дона Анна ангел и спасение, для Пушкина – это очень кокетливая, любопытная, малодушная женщина и ханжа. NB. Типичная католическая дэвóтка под стать Каролине Собаньской:
О Дон Гуан, как сердцем я слаба.
Пушкин не прощает ей посмертной измены Командору, который был безупречен по отношению к ней и даже
Не принял бы к себе влюбленной дамы,
Когда б он овдовел.
(Снова та же тема.)
Мы даже не знаем ее судьбу – умерла она или упала в обморок, это совершенно неважно, ведь это не Татьяна, не Русалка, которых надо возвеличить, а нечто вроде Ольги Лариной.
Насколько она противна автору, явствует из сравнения тона, каким он говорит о двух других женщинах. От Лауры автор в восторге – ей все разрешено, вплоть до любовного свидания при трупе убитого из-за нее Дона Карлоса; так и кажется, что автор сам готов тешить ее серенадами и убивать соперников на перекрестках. Она – в сиянии бессмертного искусства. Это – юность Пушкина, это – музыка.
Из наслаждений жизни
Одной любви музыка уступает…
Она – «милый демон». (Замечу вскользь, что Демон – было прозвище Собаньской и так называл ее Пушкин в письме от 2 февраля 1830 г.)
4
Еще замечательнее отношение автора к Инезе (по донжуанской традиции Церлина – крестьяночка лукавая и простоватая, невеста такого же простачка Мазетто), и хотя Гуан говорит о ней вскользь, всего один раз, и как бы случайно, и как бы только в связи с местом, на котором неожиданно оказался, т. е. чуть ли не на ее могиле, – какие слезы отчаяния и раскаяния проливает над ней автор:
Муж у нее был негодяй суровый,
Узнал я поздно… Бедная Инеза!..
И таких глаз он, Гуан, уже не видел никогда больше в жизни. И от нее расходятся стрелки ко всем покаянным стихам Пушкина («Черты далекой бедной девы», «Русалка») (см. статью Берковского).
5
Еще одно могло попасть в «Каменного гостя» из «Города Чумы». Кто-то говорит о прячущем свое лицо Незнакомце (с. 158) – преступнике:
В тряпье до глаз и в шляпе до бровей
Широкополой…
Ср. в «Каменном госте» о скрывающемся Дон Гуане:
Усы плащом закрыв, а брови шляпой…
Испанский гранд как вор…
6
В конец III главы
Очевидно, получив согласие родителей невесты на брак, Пушкин понял, что попал в совершенно безвыходное положение. При этом мы вправе ждать стихов от лирического поэта на так мучившую его тему. Однако таких стихов нет.
Зато к вопросу о счастии при самых невероятно неблагоприятных обстоятельствах, когда уже ни на что ни рассчитывать, ни надеяться нельзя, Пушкин подходит в другом жанре – в прозаической повести. Этим, по моему твердому убеждению, объясняются все happy end’ы или, вернее, «игрушечные развязки» «Повестей Белкина».
Созданные в дни горчайших размышлений и колебаний, они представляют собою удивительный психологический памятник. Автор словно подсказывает судьбе, как спасти его, поясняя, что нет безвыходных положений и пусть будет счастье, когда его не может быть, вот как у него самого, когда он задумал жениться на 17-летней красавице, которая его не любит и едва ли полюбит. Об этом Пушкин прямо написал несколько раньше (12 мая 1830 г.): «Я никогда не хлопотал о счастии – я мог обойтиться без него. Теперь мне нужно на двоих – а где мне взять его». Автобиографичность этого отрывка («Участь моя решена. Я женюсь…») Пушкин задумал скрыть под заголовком «С французского», но, по всей вероятности, тут же отказался от этой мысли.
Автор поэм со страшными и кровавыми развязками («Цыганы», «Полтава») и якобы жизнерадостного романа («Евгений Онегин»), где герой и героиня остаются с непоправимо растерзанными сердцами, внезапно с необычным тщанием занимается спасением всех героев «Повестей Белкина».
Тут же я должна оговориться. Образ обиженного «маленького человека» – родоначальника стольких несчастных героев, трогательного и величественного в своем горе, – не должен все же заставить нас забыть о «благополучной развязке» повести «Станционный смотритель». К тому же сам Вырин погибает именно потому, что он не верит в возможность этой счастливой развязки.
Счастливые концы вовсе не характерны для прозы Пушкина. Нет ничего более траурно-мрачного и фатально-торжественного, чем развязка «Пиковой дамы» (сумасшедший дом Германна, немилый брак Лизы и будущая мученица – девочка-воспитанница). Итак, дело не в прозе, а в том, как глубоко Пушкин запрятал свое томление по счастью, свое своеобразное заклинание судьбы, и в этом кроется мысль: так люди не найдут, не будут обсуждать, что невыносимо (см. «Ответ анониму»). Спрятать в ящик с двойным, нет, с тройным дном: 1) А. П. 2) Белкин. 3) Один из повествователей. Так вернее. И пусть это будет тихая нестилизованная провинция, которую всегда так любил и так хорошо знал Пушкин. Тихая пристань!
И пусть это будет совсем как в жизни (проблема правдоподобия). Все детали, которые он выписывает с необычайным стараньем и con amore <с любовью> (вплоть до полосатого бланманже – «Барышня-крестьянка»), должны убедить читателя, что иначе и быть не может, что все это в высокой степени достоверно. От этого, естественно, возникает забота о языке: говор девичьей («Барышня-крестьянка»), почтовой станции («Станционный смотритель»), мещан-ремесленников («Гробовщик»), захолустных офицеров («Выстрел»), мелких помещиков («Метель»), – при этом изысканные эпиграфы – Жуковский, Вяземский, Фонвизин, Марлинский, Державин – все русские…
Пушкин, наверно, не хуже нас знал, как кончалась любовь барчука к крепостной девке (Ольга Калашникова), знал, что Дуня, несомненно, должна была мести мостовую «с голью кабацкой» (полицейское наказанье проституток) и что героине «Метели», обвенчанной неведомо с кем, предстояло влачить одинокие дни.
Простейший случай («Гробовщик»), когда все ужасы оказываются сном.
Несколько выбивается «Выстрел», где развязка псевдоблагополучная, потому что Пушкин приводит к ней своего героя через страх и срам, но почему он так поступает – объяснено до конца выше сравнением со стихами «Каменного гостя», в которых совершенно совпадает взгляд на ценность жизни.
1957. ВеснаМосква
7
В заключение
А то, что в «Каменном госте» Пушкин как бы делит себя между Командором и Гуаном, явление совсем другого порядка, что, как я надеюсь, доказано в этой статье.
8
- 1. Анна Ахматова Листки из дневника. Проза. Письма
- 2. Предисловие Времена Ахматовой[1]
- 3. Анна Ахматова Коротко о себе
- 4. Проза
- 5. Слово о Пушкине
- 6. Пушкин и дети
- 7. «Каменный гость» Пушкина
- 8. <Дополнения к статье «“Каменный гость” Пушкина» (1958–1959 гг.) >
- 9. Заключение
- 10. Все было подвластно ему
- 11. Слово о Данте
- 12. Воспоминания об Александре Блоке
- 13. Лозинский
- 14. Амедео Модильяни
- 15. Листки из дневника[63] (о Мандельштаме)
- 16. Набросок с натуры
- 17. О цехе поэтов
- 18. Цех поэтов 1911–1914
- 19. Письма
- 20. С. В. Фон Штейну
- 21. В. Я. Брюсову
- 22. А. А. Блоку
- 23. Н. С. Гумилеву
- 24. Г. И. Чулкову
- 25. Ф. К. Сологубу
- 26. А. И. Гумилевой
- 27. Л. М. Рейснер
- 28. А. Э. Вакар
- 29. В. К. Шилейко
- 30. О. А. Глебовой-Судейкиной
- 31. Н. И. Харджиеву
- 32. М. Л. Лозинскому
- 33. О. Э. Мандельштаму
- 34. Э. Г. Герштейн
- 35. В. Г. Гаршину
- 36. И. Н. Томашевской
- 37. Н. А. Ольшевской-Ардовой
- 38. В. А. Сутугиной
- 39. Б. Л. Пастернаку
- 40. Н. Я. Мандельштам
- 41. Л. Н. Гумилеву
- 42. В. С. Срезневской
- 43. Э. Г. Бабаеву
- 44. В. Я. Виленкину
- 45. Алексису Ранниту
- 46. К. И. Чуковскому
- 47. М. В. Латманизову
- 48. С. Г. Вейнбергу
- 49. Д. Е. Максимову
- 50. Т. И. Коншиной
- 51. Е. М. Ольшанской
- 52. Жоржу Нива
- 53. В. А. Горенко
- 54. А. Г. Найману
- 55. Ф. И. Малову
- 56. Джанкарло Вигорелли
- 57. Г. П. Корниловой
- 58. И. А. Бродскому
- 59. А. Т. Твардовскому
- 60. М. И. Дикман
- 61. С. И. Четверухину
- 62. Поэма без героя
- 63. Поэма без героя 1940–1942 Ленинград – Ташкент
- 64. Вместо предисловия
- 65. Часть первая Тысяча девятьсот тринадцатый год
- 66. Посвящение
- 67. Вступление
- 68. Послесловие
- 69. Часть вторая Решка (Intermezzo)
- 70. Часть третья Эпилог
- 71. Поэма без героя Триптих (1940–1965)
- 72. Вместо предисловия
- 73. Посвящение 27 декабря 1940
- 74. Второе посвящение
- 75. Третье и последнее (Le jour des rois) [96]
- 76. Вступление
- 77. Часть первая Девятьсот тринадцатый год Петербургская повесть
- 78. Глава первая
- 79. Через площадку Интермедия
- 80. Глава вторая
- 81. Глава третья
- 82. Глава четвертая и последняя
- 83. Послесловие
- 84. Часть вторая Решка
- 85. Часть третья Эпилог
- 86. Примечания редактора
- 87. <Строфы, не вошедшие в поэму>
- 88. Проза о поэме
- 89. Из письма к NN
- 90. Глава могла бы называться Второе письмо
- 91. Может быть из дневника
- 92. Еще о поэме
- 93. <Из записных книжек>
- 94. <Из набросков либретто балета по «Поэме без героя»>
- 95. Примечания
- 96. Проза
- 97. Письма
- 98. Поэма без героя
- 99. Проза о поэме
- 100. Вклейка
- 101. Сноски
- 102. 1
- 103. 2
- 104. 3
- 105. 4
- 106. 5
- 107. 6
- 108. 7
- 109. 8
- 110. 9
- 111. 10
- 112. 11
- 113. 12
- 114. 13
- 115. 14
- 116. 15
- 117. 16
- 118. 17
- 119. 18
- 120. 19
- 121. 20
- 122. 21
- 123. 22
- 124. 23
- 125. 24
- 126. 25
- 127. 26
- 128. 27
- 129. 28
- 130. 29
- 131. 30
- 132. 31
- 133. 32
- 134. 33
- 135. 34
- 136. 35
- 137. 36
- 138. 37
- 139. 38
- 140. 39
- 141. 40
- 142. 41
- 143. 42
- 144. 43
- 145. 44
- 146. 45
- 147. 46
- 148. 47
- 149. 48
- 150. 49
- 151. 50
- 152. 51
- 153. 52
- 154. 53
- 155. 54
- 156. 55
- 157. 56
- 158. 57
- 159. 58
- 160. 59
- 161. 60
- 162. 61
- 163. 62
- 164. 63
- 165. 64
- 166. 65
- 167. 66
- 168. 67
- 169. 68
- 170. 69
- 171. 70
- 172. 71
- 173. 72
- 174. 73
- 175. 74
- 176. 75
- 177. 76
- 178. 77
- 179. 78
- 180. 79
- 181. 80
- 182. 81
- 183. 82
- 184. 83
- 185. 84
- 186. 85
- 187. 86
- 188. 87
- 189. 88
- 190. 89
- 191. 90
- 192. 91
- 193. 92
- 194. 93
- 195. 94
- 196. 95
- 197. 96
- 198. 97
- 199. 98
- 200. 99
- 201. 100
- 202. 101
- 203. 102
- 204. 103
- 205. 104
- 206. 105
- 207. 106
- 208. 107
- 209. 108
- 210. 109
- 211. 110
- 212. 111
- 213. 112
- 214. 113
- 215. 114
- 216. 115
- 217. 116
- 218. 117
Комментариев: 0